Молодые люди, ревностно следовавшие моде и предпочитавшие джазовую музыку, существовали ещё до войны. Однако стиляги, появившиеся во второй половине 1940-х гг., уже подпадали под определение «безродных космополитов» : в стране шла ожесточённая борьба с «низкопоклонством перед Западом». Стиляги с их повышенным интересом к западноевропейской и американской поп-культуре, стали одной из главных мишеней партийно-комсомольских функционеров. Фельетоны, карикатуры и гневные статьи в прессе имели целью не только высмеять и выявить низменную сущность стиляг, но и показать их в качестве потенциальных врагов Советской Власти.
«Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст».
«Стиляга — в потенции враг / C моралью чужой и куцей / На комсомольскую мушку стиляг; / Пусть переделываются и сдаются!»

Желание общества «переделать» (а по-существу, сломать) нонконформистов, выливалось в бесчисленные обсуждения стиляг на комсомольских и студенческих собраниях, к выговорам по комсомольской линии. Если же и это не помогало, то непокорных отчисляли из ВУЗов, исключали из рядов ВЛКСМ, а в СССР это было равносильно лишению человека права на достойное существование в обществе.

На стиляг устраивали настоящую охоту дружинники, а в провинциальных городах расправа со стильно одетыми молодыми людьми и вовсе выходила за рамки цивилизованной «борьбы с недостатками»: стиляг ловили, стригли их под полубокс, а узкие штаны распарывали и вшивали красные сатиновые клинья.

Подобное отношение вызывало ответную реакцию — стиляги замыкались внутри своих компаний и от простого восхищения западной поп-культурой переходили к неприятию советской действительности.

Музыкант Алексей Козлов говорил: «У стиляг было такое отработанное бессмысленное выражение глаз. Не потому что мы придурки. Просто если бы мы обнажили свой взгляд, если бы смотрели, как мы чувствуем, — все бы увидели, как мы их ненавидим. За этот взгляд можно было поплатиться. Вот мы и придуривались».

В официальной прессе нагнеталось настолько брезгливо-презрительное отношение к стилягам, что их называли «плесенью» на теле советского общества. Это, однако, только способствовало дальнейшей популяризации течения, подобно тому как «поиски красных под кроватью» в США вызвали рост левых настроений среди молодежи.

В начале 1960-х, однако, прессинг в отношении стиляг прекратился по нескольким причинам - во-первых, в связи с тем, что эта субкультура сошла на нет из-за взросления своих представителей и «легализации» многих ранее запретных западных атрибутов вроде джаза, а во-вторых, из-за появления новых, гораздо более массовых молодежных течений: «битломании» и хиппи.

Несмотря на угасание «стиляг» как субкультуры, их мировоззрение оказало большое влияние на умонастроения последующих молодежных неформальных объединений.